Нас считают
Истории - https://chukcha.nethttps://top.mail.ru/jump?from=963881" target="_top" rel="nofollow"> 
|
|
|
Ученик волшебника!
17 октября 2008 |
Колин самозабвенно взмахнул посохом, поднял глаза к пухлым облакам и выкрикнул:
— Аура-а-амайа!
И дернул себя за ворот старенькой и, чего греха таить, не очень чистой мантии.
Ничего не произошло. Колин поскреб лохматый затылок, нарисовал в пыли какую-то закорюку концом посоха. Задумался. Оттянул воротник в сторону и скосил на него глаза, представляя собой весьма комичное зрелище. Про какую такую точку говорил Астерио? Кажется, вот здесь. С неубывающим энтузиазмом Колин повторил магические действия, добавив вдохновенное подвывание:
— Аура-а-амайа-а-а!
Оп-па! Мантия замерцала и из черной сделалась блестяще-сиреневой, а вся накопившаяся в ткани пыль и грязь чудесным образом ссыпалась в траву. Лучась гордостью, почти настоящий маг Колин оглядел себя. И услышал сдавленный смешок.
На древней каменной ограде в рост человека сидела худенькая светловолосая девчонка в зеленых лохмотьях и хихикала, прикрывая рот ладошкой. Колин даже попятился: с существами из-за Стены общаться было небезопасно. Астерио называл их... кажется, эльфами. Девчонка легко спрыгнула по эту сторону ограды – задорно взметнулись лохмушки короткой юбчонки, невесомо шагнула к остолбеневшему ученику волшебника. Остановилась, уперевшись худенькими руками в бока и прищурив ехидный зеленый глаз.
— Ну и чем ты здесь занимаешься?
Колин судорожно вцепился в посох, словно надеясь защититься от непрошеной гостьи. Грозно спросил дрожащим голосом:
— Ты эльфа?
Она расхохоталась теперь уже в голос.
— Я ужасная повелительница огненных драконов Ней-ле-Ай!
Колин испугался было, но тут же понял, что девчонка опять насмехается.
— Ты врешь? — на всякий случай осведомился он. Эльфа снова прыснула.
— Я пугаю, — поправила она. — А ты что делал?
— Я ученик волшебника, — гордо заявил Колин, потрясая посохом. — Заклинаю материю и...
Эльфа зафыркала от смеха и замахала руками.
Конечно, вы скажете – буйня все это. Алкогольный делирий или просто пьяная фантазия по мотивам какого-то фильма. Пусть буйня, но я человека спас. И пить бросил. А это уже ни буйня. Но все по порядку.
Мы нажрались по очень важной причине. Объект сдали вовремя и бабло получили сразу и полностью. Деньги не хилые. Впереди неделя праведного отпуска. Попробуй тут не нажрись. Мы купили много водки, какие то салаты, колбасу, шпроты и, зачем то огромный медовый торт. В уютной каптерке мы сдвинули столы и даже накрыли их газетами. Когда вся буйня оказалась на столах, стало уютно и расхотелось идти домой. Бригадир Иваныч произвел торжественные шлепки мозолистыми руками и провозгласил.
- Начнем, пожалуй, братцы!
И мы начали. В углы полетели водочные пробки, зазвенели железные кружки, зашуршала бумага. Первую дозу мы пили стоя и значительно. Так пьют оставшиеся в живых после боя. Так пьют работяги, уходя на пенсию. Так пьют крепкие духом революционеры, после взятия Зимнего. Сладкий запах алкоголя, смешался с сермяжным ароматом свежего лука и этот эфир проникал в подсознание и нежно размягчал мозг. Второй заход был менее значителен, но более ощутим. В ход пошли холодные закуски и сальные анекдоты. Потом начался пьяный базар, сика, звонки по проституткам и битье ебальников, за какие то прошлые обиды. И эта песня буревестника продолжалась почти до полуночи. Когда ободранный будильник сварщика Толика прогремел в 23:30, все почему то подняли головы, как будто в каптерку снизошел трубный глас. Все приготовились к концу света, но он не наступил. Наступило время собираться домой. Это напоминало всеобщую мобилизацию или день всех святых. Мы путались в фуфайках и кирзачах. Мы натыкались друг на друга как айсберги и удивлялись как дети. Вонь рыбной требухи и бычков, затушенных в шпротах давила на глаза и выедала душу. Кругом стоял гул как в улье. Мы так и не съели медовый торт.
Я покидал вечеринку последним. Наша каптерка находилась на третьем этаже, и выходила прямо на широкий лестничный проем. Последний раз оглядев первозданный хаос, и вдохнув запах рабочих носков, я вышел в коридор. Я невероятными усилиями заставил себя попасть ключом в «личинку» и закрыл дверь на замок. Потом повернулся на 112 градусов и приготовился к затяжному спуску, по возможности без падения. И тут я остановился.
Слушайте, молодежь… Ну, которые до семидесяти пяти. А фига ли вы кровь не сдаете?
Я просто вчера разговаривал по случаю с одной милейшей директором станции переливания крови, и вот она жалуется: не сдает, говорит, народ нынче кровь-то. Прям беда.
Странно. Я вот, помню, молодой-то еще, дак милое дело, раз в два месяца, как штык. Да я бы и сейчас. Только мою кровь в нынешнем состоянии даже старый голодный вампир побрезгует, думаю. Да и крови-то там, между нами, процентов тридцать. Остальное … Ну да ладно. Не суть.
А раньше-то, помню! Надо тебе, к примеру, отгул. А где взять? На станцию. Вечер если работаешь. Отольешь с утра свои поллитра – и справочка на два дня у тебя в кармане. А с трех – к станку, как штык. Хоть вроде и неправильно это, должен один отгул использовать тут же сразу, для восполнения запасов крови в организме. Да кого это волновало? Здоровья – вагон! Крови – море! Эх!..
А бывает, что просто проспишь в утро на работу. Прогуляешь до шести, проснешься – девять. «Что делать, что делать?» И – хошь не хошь – на станцию. А как? Раньше не как теперь. Табельщице не позвонишь, как сейчас начальнику, типа я тут немножко задержусь. Всё строго же было. Нет пропуска в ячейке – нет премии, тринадцатой, уважения старших товарищей, и ты враг. А два-три раза нет, и по жопе, гуляй.
А так поехал, глаза продравши, сдал, мастеру позвонил, и считай ты уже не распиздяй полный (это официально если, так-то всё равно все в курсе, что распиздяй), а уважаемый почетный донор, который сдает свою кровь не за отгулы и талончики на обед, а по велению души и сердца.
Это раньше. А щас-то! Оказывается, еще и деньги за это платят. Я-то не знал. Я вот думаю, - может в этом всё дело, что народ стал неохотно кровь-то сдавать? Может оскорбляет как-то чувства человека попытка оценить его благородство в денежном эквиваленте? Причем так дешево. Писот рублей четыреста пейсят грамм, мне сказали. Тыща – если на плазму. Ну куда это годится? Может если опять перестать платить, дак у людей сильней проснется чувство самосознания?
Все таки у некоторых отсталых народов, есть очень прогресивные абычаи. Склеил какой нибудь чувак ласты, ево бамбуком облажыли и сажгли набуй, бес всяких магилокопаний и мраморных абилискоф. В нашей стране сущиствуют канешна, всякие криматории, мусоросжыгатели и кательныи, но их катастрафически не хватает на всех жмурикоф и приходится расшырять кладбища до невыносимых размеров, сокращая тем самым жизненное прастранство, пока еще жывых чиловеков.
Вот у маей бабули померла систра. Грусная история, тем более я ее видал в децтве раза два всего, и то оба раза она камне са сваей фоткай старой приставала, типа, сматри, какая я ахуительная красавица в моладасти была. Нет штоб канфет дитю дать или пастилы, сувала мне эту размытую, чорнабелую буйню, Пикасо от зависти бы утапился, а я должен был, такой, оооо! Даааа! Какая вы, баушка, были знатная пилотка.
Кароче помирла. А где бабку харанить? Правильно, рядом с прабабкой. Пахую, что там кругом уже наступить нельзя, магилки кругом, трактор не проедет, люди только в прышке туда добируцца, пахую всем. Кагбутта ани в гости к друк дружке будут хадить, или штоб было с кем папиздеть, я не знаю.
А рас трактор не проедет, то нада капать магилку лапаткой. Два метра чистой глины вглупь. Я хател людей нанять, ты што! Пакойница абидится, ага, штоб ей харашо лижалось, обязательно я должен капать и еще мой братан младшый. Харашо еще, у меня братец здаровый, меня на голаву выше. Такая двухмитровая машина для копки магил. Это я так падумал.
Утром дед привез нас на кладбище, выгрузил наш шанцевый инструмент и пообещаф забрать нас вечером, уехал. Полчаса ушло на поиск прабабкиной магилки. Я знал, што она где то вот тут, но где канкретно, сказать затруднялся и мы, как два потеряфшихся сатаниста телепались па сужающей спирали, пака Андрюшка не закричал, -во, вот ана где притаилась!
Расчертив границы будущиво катлавана, я дал брату ломик, а себе взял лапату. Земля от многадневнай жары заебенела и лому паддавалась с трудом. Описывать всю еблю с пляской по извлечению глиназема я не буду, останавлюсь лишь на нескольких маментах. Вапервых, чиловек, выбрафший здесь место для кладбища, па априделению, слипой, параличный пидарас. Вафтарых, какой то гандон, может быть и тот, каторый выбрал это место для кладбища, насавал пад землю карней от диревьев. Вакруг степь, халмы и ниаднаво дерева, так аткуда корни? Фтретих, мы страшно заебались.
...Приспичило не по-детски. Саня понял, что хоть дом и рядом, но усраться на пороге будет и стыдно и позорно. Не долго думая, перемахнул через невысокий заборчик парковой ограды, и тут же и присел за какой-то херовиной, похожей на постамент к памятнику. Чтоб хоть со спины что-то закрывало.
Оно то, - хоть и темно, - второй час ночи, но блики фонарей от редких столбов в парке все-таки доставали и сюда. Справив нужду и повеселев, Саня, как культурный человек, решил, что негоже оставлять кучу на виду, - как никак, - место отдыха, как раньше говорили, - трудящихся. Как кошка, загребающая лапами свое дерьмо, он кроссовками нагреб песка на еще теплую кучку, - благо его оказалось вокруг очень даже до хера.
- Акапулько, бля! - отметил Саня и вскользь подумал, - в детскую песочницу насрал, что ли? Представив пигалицу, детским совочком загружающую его кулич в детское ведерко, улыбнулся. А когда представил выражение лица мамаши пигалицы, обнаружившей такое полное ведерко, улыбка его стала еще шире. Перемахнув через ограждение обратно, двинул домой.
…Утро ничего херового не предвещало. Как и положено, оно красило красным цветом ярко покрашенные игровые аттракционы, верхушки высоких деревьев и, конечно же, недавно положенную бордовую черепицу на крыше старинного двухэтажного особнячка администрации парка. Михаил Иванович, директор всей этой красоты, - основательный мужик среднего возраста с очень красящей его сединой на висках, пришел сегодня на работу чуть пораньше. Уж больно серьезное мероприятие ожидалось.
На международную выставку песчаных скульптур, которая открылась у него в парке полторы недели назад, сегодня должен был прибыть король. Настоящий. То ли - Буркина Фасо, то ли - Зимбабве. Находился он в Москве с официальным визитом, и вдруг решил посетить выставку. А все потому, что сынок его, новоиспеченный студент одного из столичных вузов, тоже наваял песчаную скульптуру, возле которой сейчас, как и положено по регламенту, под порывами утреннего ветерка гордо развевался флаг этой самой Буркина или Зимбабве.
В принципе, Ивановичу было глубоко похер, откуда король. Его задача была традиционной, но ответственной, - обеспечить организацию мероприятия на высшем уровне, - не ударить в грязь…и без шума и пыли, - говоря высоким штилем.
… Когда подъехал кортеж высокого гостя, сначала все было как по нотам: и малиновая дорожка от входа до скульптуры отпрыска, и оркестр, и девочки с цветами, и пацанчики с разноцветными воздушными шариками. И все проходило под девизом «заебись!», пока высокий гость возле фигуры африканского монстра, слепленного наследником трона, не сошел с дорожки и сделал шаг, - даже не шаг, а малюсенький шажок в сторону!
В те времена мы часто виделись на литературных вечерах. Ну эта версия для жен-мужей. Грубо говоря на пьянках. Но ведь чертовски литературные у нас были пьянки! Шекспира читали и дописывали, Лермонтова вообще жабили! И обычно разгар приходился на вечер. Потому супруге я так и говорю "на литературных вечерах имел честь быть знаком". Тогда она думает что вы там все ботаны такие, уроды в очках, и даже в туалет не ходите, не то что сексом заниматься... И не ревнует.
Так вот, тогда эти литературные посиделки у нас были раза 3 в неделю. Это совершенно не мешало производственному процессу, так как все поголовно были не замужними, почти все не женатыми, и потому домой поздно никто не возвращался - вообще не возвращался никто в день пьянки. То бишь оставались бухать и постепенно усыпать до утра, а оттуда и на работу бодрячком.
Я часто засматривался на нее. Искристые карие глазки в рамочке шикарных фигурных бровей. И вроде всегда видел ее с бокалом пива, и с него регулярно попивала, но никогда не замечал, чтоб она пьяная была. Ну то есть, конечно, после первого бокала глаза уже блестели, после второго - то и дело обращала внимание на свою осанку и посматривала в зеркало, после третьего уже ни на что внимание не обращала, и взгляд не останавливался ни на ком, а лишь прыгал по головам, да уходил в никуда, в даль, за пределы нашей душноватой и уже изярдно прокуренной хижины. Комнаты, конечно, но пока она выпивала третий бокал, остальные успевали изрядно нажраться и волшебным образом преобразовать недавно приличную комнату в хижину.
Всегда было интересно - о чем она думает в этот момент?
- Ну да, Достоевский не мог упустить такую деталь, как орудия убийства, и понятное дело, что это мог быть только топор. Ну у него же психотип - Достоевский, - Ксения не унималась. Она считала своим священным долгом посвятить всех в таинство соционики, чем ввергала Аммока в предистеричное состояние. Он тут же хватался за голову и уходил в другой конец комнаты.
- Достоевский был Достоевским? - Энди решил подбодрить огорченную Аммоковым выпадом Ксению, и проявить единоличный интерес к сей науке.
- Лешенька! Я тут тебя хотел кое-что спросить, - как-то неестественно громко позвал Теодор Аммока, на что тот ответил восхищенной улыбкой адвоката:
- Да, Лешенька, поди ко мне, я тебе отвечу на все! - По сей день мало кто знает, почему Леха звал Федю Лешенькой. А ведь это отдельная история.
- Волею судеб, - подскочил было Шульц, но наткнулся на жутко пьяного Кока:
- Ты - клоун!
- Погода по маршруту сложная: два циклона со штормовым ветром на периферии, интенсивные грозы на высоте, - предупредила белокурая тетка - дежурный синоптик. И неуверенно предложила: - Может быть, стоит дать задержку?
- А-а!.. - отмахнулся высокий шатен в черном форменном костюме с рядами золотых полосок по рукавам. - Нам татарам – лишь бы даром. И побыстрее…
Даже не взглянув на высотную синоптическую карту, он приколол бюллетень к полетному заданию и подошел к соседнему окошку с надписью «Диспетчер АДП».
- Готов? - водрузил на нос очки пожилой мужик.
- А то! Подписывай - опаздываем…
- Запасные выбрал?
- Чиркни там… Самара, Воронеж, Саратов… Мне пох.
Диспетчер, вероятно, успевший полетать и на фанерных бипланах, укоризненно покачал головой: внутри, словно протест против купальников в синхронном плавании, возгоралось возмущение столь поверхностному отношению к летной работе. Однако читать моралей он не стал - успел повидать на своем веку «асов», летавших по принципу: «Здрасти. Мы чокнутые, готовы на все».
Незнакомый командир транзитного рейса со странной фамилией Теофилов, будто угадав его мысли, выдал:
- Ну, многие ж херней страдают. Чем я умнее?
Тот молча вписал в графу «запасные АС» пару аэродромов, шлепнул печать на последней странице и, протянув задание, пожелал счастливого полета.
- Эльвира, водички против жажды взяла? - интересовался по мобильнику командир, спускаясь вниз по лестнице. - Молодца! Алкоголь в полете не преследуется, а приветствуется, помнишь?.. Вот-вот - купи побольше и покрепче…
Неподалеку от пассажирского терминала стоял белоснежный красавец «А-310». У левой тележки шасси суетились технари.
- …Током, мля, вчерась шибануло, - возмущался один.
- О как! И сколько? - участливо интересовался второй.
- Триста шестьдесят. Кстати, бесплатный совет: протрезвел мгновенно.
- Спасибо.
Когда я устроился в проводники, передо мной открылись ниибатца широкие горизонты бывшего Совецкого Союза. Вобщето меня с децтва именно это и привлекало. Теперь можна было легально пиздярить сутками в поездах без риска, что тебя поймают менты и сдадут родителям на пиздюли. Кроме того, надворе наступил рынок, и, получив работу проводника, можно было участвовать, в так сказать мировых экономических процессах. Свои способности к экономическим наукам я проявил еще когда стажировался на поезде Акмола-Аркалык. Аркалык до сих пор щитаетца столицей безысходности и казахстанской гопоты. Ездить туда желающих было не очень многа. Но я с радостью засобиралса в поездку в етот милый городище.
Мой наставник Коля был редкостный пидар: деньгами, которые мы косили на провозе безбилетников, спирта и шкур скотины он делитца со мной не хотел, потому что я был всего лишь стажер. А пахал я, считайте, наравне с ним.
Это классовое сука неравенство сподвигло меня на изучение потребительского спроса пассажиров и первые шаги в нелегком вагонном бизнесе.
Поезд № 601-602 Акмола-Аркалык в народе называли «шестьсот веселый». Выезжал он из Астаны в 6 вечера и всю ночь ебашил через унылые степи со скоростью черепахи, останавливаясь как ссыкливый пёс у каждого столба. Прибывал в Аркалык он в 8 утра, и народу, который в основном состоял из комерсов «базар-вокзал» ничего больше не оставалось делать, как нещадно бухать. Таким образом создавались пизатые, я бы сказал, условия для реализации в вагоне вино-водочных изделий. Данное обстоятельство могло осложниться лишь тем, что дохуя кто вез во флягах чистый спирт для производства паленой водки в этом самом Аркалыке. Проведя такой вот ниибатца моркетинг, я, тем не менее, закупил перед поездкой ящик водки и притащил его в вагон.
Мой наставник Коля, увидев водку, сразу же истек слюнями и сказал:
- Стажорам пить нельзя. Не с того начинаешь, мальчик. Беспесды. Пить неразрешаю. И ниибёт.
Поняв, что без отката этому казлу мой бизнес рискует сдохнуть на корню, я вытащил из сумки бутыль и дал Коле.
-Я не себе. Это сервис пассажирам.
Захуярив полбутылки в три захода, Неколай одобрил мой план экономического развития и отправился в соседний вагон играть в нарды.
Так началось моё восхождение на гору проводницкого успеха. Мой бизнес набирал обороты, народ за качественной водкой пиздовал ко мне со всего состава. Все были довольны, а крышевал меня сам брегодир поезда, которому я платил налоги. Получить монополию на торговлю ядом во всём составе мне удалось тем, что я периодически помогал кадрить для него,старого хуя, смазливых пассажирок. Когда удавалось сдоить с комерсов спирта, я занимался производством паленки в пункте оборота. Заливал её в бутылки, которые бухающим строго-настрого запрещалось выкидывать.
Аврал, епт! Установка остановилась, план на грани интима. Конвейер, туды его за ногу, накрылся медным тазищем. Недавно прошел дождь, грязи по самые колени. Это если стоять. Если ходить, то грязь уже начинает щикотать ети.
Конвейер, падла, наклонный. 15 полноценных градусов. Правда небольшой, метров десять в длину, ширина ленты 650 мм. Но, сц, деталь важная, без него нифига не работает.
Стая слесарей, подгоняемые мастером, облепили конвейер, как галки колхозное поле. Звон, крик, мат. Иногда попадаются приличные слова-междометия. Все знают, что надо делать. Кроме мастера.
Мастер, мужичек лет пятидесяти, крепенький коротыш, стоит в торце конвейера, прямо под сбросом. Потому, как там наименее грязно. «Наименее», это значит, что грязи там не по колени, а чуть ниже. Стоит и пытается дистанционно руководить работами. Россия, кули.
На другом конце слесарь Саня протягивает ролики. Грязный, как фашист под Курской дугой, настроение такое же. А тут еще мастер, козел, под руку киздит.
Но вроде работа идут к финалу. Пробный запуск. Предварительно вытащив пальцы из под ленты, Саня орет оператору – запуская, йпт, эту сцуку еманную! Ща, пля, заиписсо будет, Пля буду!
Команда дана, оператор тумблером щелк. Конвейер хрюкнув закрутился.
Ага, яж говорю, Россия!
Через несколько секунд, ключ, размером с мою руку, который Саня положил на ленту, благополучно доехал до точки сброса.
- Кули там?! – пытаясь перекричать звук работающего конвейера заорал мастер, пристально вглядываясь в Санино лицо, и по его выражению пытаясь определить качество ремонта – работает?!
- Работает, ага – улыбнулся ключ и нырнул вниз.
Короткий свист воздуха рассекаемого летящим металлом… Епс! То ли зубы мастера клацнули, то ли голова под каской гулкнула пустотой. Непонятно… Только ноги мастера разъехались в разные стороны, дав возможность уставшему телу спокойно прилечь в мягкую грязюку.
Саня, видя такое тело как то спал с лица, и эдак боком, боком, ходу от конвейера.
Мастер мужик крепкий. Да еще и в каске.
Российский финансовый рынок как никогда устойчив. Островок стабильности покоится на глубокой национальной адаптации финансовых инструментов и возврате к устоям. Спекулятивные демонские индексы и проклятые Богом депозитарные расписки повсеместно отменены. Торги на биржах теперь ежедневно освящаются Митрополитом и проходят под контролем военизированного подразделения ФКЦБ.
По завершению торгов во вторник индекс СКСС (Соль, крупы, сахар, спички) составил 1500 пунктов. Президент сказал, что это хорошо. Значит, это хорошо. Индекс ПВДз (пиво, водка, доступная закуска) напротив упал, что еще лучше для здоровья нации.
Некоторую настороженность вызывает слишком холодное лето. Это может привести к низкому урожаю огурцов и соответственно, падению фьючерсов на соль. - такое мнение высказал начальник отдела "Главного Банка" Михаил Пучин. Однако, уже во второй половине дня, после расстрела аналитика, эксперты стали более оптимистичны в своих высказываниях.
А вот со спичками, действительно, не все обстоит хорошо. Это признают уже и на государственном уровне. Расширение количества плит с электророзжигом и одноразовых зажигалок подрывает долгосрочную устойчивость этого актива. Пока котировки держатся, но это во многом обусловлено отсыреванием части стратегического запаса спичек России (СзСР) из-за серии ураганов в США.
Не произошло ожидаемого снижения крупяного портфеля. Рост гречки компенсировал падение манки. В итоге эталонный мешок по-прежнему стоит стабильно на всех сырьевых биржах. Разве что на рынке в Митино можно пока еще взять его чуть дешевле.
ИВИБ (Индекс выбрасываний инвестиционных банкиров) впервые с сентября 2008 года снизился. Пока это не устойчивый тренд, но Росстат говорит о начале нового долгосрочного тренда. К счастью, запас инвестиционных банкиров в стране не бесконечен, поэтому есть все шансы поверить госстатистике.
Пойман последний из аналитиков, обещавший закрытие 2008 года по ММВБ на отметке 2800 пунктов. Это значит, что нас ждет новый сезон увлекательного ТВ-шоу «Пила» на Первом канале.
Тёмной ночью Дракон опустился на лугу недалеко от стен дворца. Здесь по утрам выгуливали принцесс, и он намеревался завтра раздобыть себе новое домашнее животное. Найдя место, где трава была повыше и погуще, Дракон распластался на земле, подобрал крылья и приготовился ждать.
"Это хорошо, что я зелёный и плоский, -подумал он, - пока не нападу, никто меня и не заметит. Сами принцессы-то не кусаются, но у самцов, которые их сопровождают, очень неприятные жала."
И в этот момент кто-то ударил Дракона по морде. Совсем слабо, но весьма решительно. Дракон скосил глаза, пригляделся и увидел у себя под носом котёнка. Котёнок стоял, растопырив тощие лапки, выгнув спину горбом и распушив хвост; от этого он казался вдвое больше. И это хорошо, потому что иначе Дракон бы его даже не увидел.
- Ты чего? - удивился Дракон.
- Ничего, - ответил Котенок. - Я охочусь.
- На кого?
- На тебя.
Дракон моргнул, а Котёнок важно объяснил:
- От вон той березы и до забора - мои охотничьи угодья. Раз ты сюда залетел - ты моя добыча.
- Да неужели? - усомнился Дракон.
- Точно-точно! - Котёнок прыгнул вперёд и накрыл лапками палец Дракона. - Я тебя поймал, теперь ты мой!
- И что ты будешь со мной делать? - Дракон заинтересованно склонил голову набок. - Съешь?
Котенок задумался.
- Нет. Не хочу я тебя есть. Ты красивый.
- А что хочешь? - спросил польшенный Дракон.
- Играть хочу. В кошки-мышки. Я буду кошкой, а ты - мышкой.
Дракон сел на хвост и озадаченно почесал лапой за ухом.
- Малыш, ты какой-то ненормальный. Я же Дракон! Ты меня должен бояться!
Федор Чугунков приехал на птичий рынок, чтобы приобрести курей и утей, а вместо того купил ангелов.
Чугунков достаточно побродил по рядам, поглядывая на товар и прицениваясь, но нигде еще не вступал в настоящий торг – желал подойти к делу серьезно. Он решил уже поворотить на второй круг - направиться к замеченным ранее леггорнам и руанам, когда обнаружил мужика с большой клеткой, втиснувшегося между бойкой пожилой бабенкой с цыплятами и невозмутимым стариком с тремя мешками пшена. У мужика была косматая разбойничья борода и темный засаленный прикид, смахивавший на перешитую рясу. В клетке, примостившись на шестках, сидели ангелы.
Чугунков притормозил у клетки, поглазел на ее обитателей и спросил:
- И кто ж это?
- Ангелы, - коротко шевельнул мужик губой в зарослях бороды.
Федор крякнул, потер щеку левой ладонью, а правую сунул от удивления под левую мышку.
- А какая от них в хозяйстве польза? – справился он.
- Ты, поди, и прусака подоить готов, - покосился на него продавец, выкатывая изо рта внушительные буквы «о», как баранки из магазинного пакета.
- Тараканов не держим, - обиделся Чугунков, - а бестолковых покупок нам не надо.
Помолчал и поинтересовался, умерив досаду:
- Разговаривают?
- Поют, - буркнул мужик.
Ростом ангелы были с кенара.
Чугунков постучал пальцем по пруту клетки.
- Не пугай, - насупился ангельский продавец. – Это тебе не голуби.
Голубей Федор не держал, а ангелы ему понравились.
- Сколько стоят? – спросил он.
Мужик сказал.
Федор крякнул во второй раз, уточнил на всякий случай:
- За пару?
- Штука, - отрезал продавец.
Прикинув, Чугунков твердо произнес:
- Беру. Пятерых.
Бородатый смерил его взором, узнал:
- В чем понесешь?
Федор предъявил ему свернутую в рулон клеенчатую сумку в размашистую китайскую клеточку, тот покачал головой:
- Уморишь.
Не могу не поделиться. Это реальное письмо, написанное мной одной... хм... журналистке, которая прислала мне статью про автостоп. Она всерьез собиралась это публиковать. Письмо копирую как есть, убрав только имя респондентки. Чтобы вы не думали, что работа редактора усыпана розами...
Уважаемая ****!
Позволю себе прокомментировать полученную от вас статью. Не с целью вас в чем-то упрекнуть, а с целью прояснения перспектив дальнейшего сотрудничества.
Первое - фотографии абсолютно непригодны к употреблению. Они просто слишком маленькие. Впредь ориентируйтесь на то, что вес файла картинки jpeg для полиграфии должен быть никак не менее 1,5 мегабайта. 50 кб - это не размер.
Теперь по тексту:
"Подвести или проехать мимо голосующего человека" - как можно "подвести мимо голосующего человека"? Употребление слова "Или" предполагает равноценность действия, что делает вашу фразу неграмотной. Не говоря уже о том, что "подвести" можно часы. А стопщика все же "подвезти".
"альтруистический подход водителей к голосующим людям" - это как? )) Альтруистическим может быть отношение. А подход - это у штангистов к штанге
"к особому слою голосующих относятся" - так и вижу голосующих, лежащих вдоль обочины слоями...
"водители без страху и подозрения" - "без страху, упреку, уму, и фантазию..." Что у вас с падежами?
"приемники только у единиц играли в автомобилях" - "Прямо пути следовать своему должен джыдай" - говаривал магистр Йода в "Звездных войнах". В русском же языке предполагается несколько иной порядок слов.
«монотонная полоса света» - сильный образ, сильный…
«посадить стопщика и человеку помочь и не скучно и не заснешь» - посадил дед репку… Вы слышали о таком явлении, как знаки препинания?
«Оставляют добродетельного шофера на дороге, а сами уезжают» - добродетельный, беспорочный, благонравный, высоконравственный, добронравный, добропорядочный, кристальный, моральный, незапятнанный, непогрешимый, порядочный, приличный, пристойный, чистый… шофер! Не употребляйте слова только за то, что они длинные и красивые. Или посмотрите в словаре, что означает «добродетельный».
«Опасно сейчас садить голосующих людей» - бывалоча, содишь их содишь, та воны паки расщеперются, аки волкИ злобныя… Что случилось с простым русским словом «сажать»?
«он поютился немного» - что, простите, сделал?
Федор Чугунков приехал на птичий рынок, чтобы приобрести курей и утей, а вместо того купил ангелов.
Чугунков достаточно побродил по рядам, поглядывая на товар и прицениваясь, но нигде еще не вступал в настоящий торг – желал подойти к делу серьезно. Он решил уже поворотить на второй круг - направиться к замеченным ранее леггорнам и руанам, когда обнаружил мужика с большой клеткой, втиснувшегося между бойкой пожилой бабенкой с цыплятами и невозмутимым стариком с тремя мешками пшена. У мужика была косматая разбойничья борода и темный засаленный прикид, смахивавший на перешитую рясу. В клетке, примостившись на шестках, сидели ангелы.
Чугунков притормозил у клетки, поглазел на ее обитателей и спросил:
- И кто ж это?
- Ангелы, - коротко шевельнул мужик губой в зарослях бороды.
Федор крякнул, потер щеку левой ладонью, а правую сунул от удивления под левую мышку.
- А какая от них в хозяйстве польза? – справился он.
- Ты, поди, и прусака подоить готов, - покосился на него продавец, выкатывая изо рта внушительные буквы «о», как баранки из магазинного пакета.
- Тараканов не держим, - обиделся Чугунков, - а бестолковых покупок нам не надо.
Помолчал и поинтересовался, умерив досаду:
- Разговаривают?
- Поют, - буркнул мужик.
Ростом ангелы были с кенара.
Чугунков постучал пальцем по пруту клетки.
- Не пугай, - насупился ангельский продавец. – Это тебе не голуби.
Голубей Федор не держал, а ангелы ему понравились.
- Сколько стоят? – спросил он.
Мужик сказал.
Федор крякнул во второй раз, уточнил на всякий случай:
- За пару?
- Штука, - отрезал продавец.
Прикинув, Чугунков твердо произнес:
- Беру. Пятерых.
Бородатый смерил его взором, узнал:
- В чем понесешь?
Федор предъявил ему свернутую в рулон клеенчатую сумку в размашистую китайскую клеточку, тот покачал головой:
- Уморишь.
Жизнь похожа на жезл гаишника. Не потому, что полосатая, а потому, что ею вертят всякие уёбки. В Лизином существовании роль такого уёбка играл некий Сидор Степаныч, бывший колхозник, a ныне олигарх. Он девушку кормил, поил, одевал и ебал.
Лесорубы зарабатывают на жизнь своим топором, проктологи – чужой задницей, а Лизу кормила пиза. Хотя не она одна - рот и жопа Женщины тоже делали свое полезное дело. Как говорится, хочешь жить – умей вертеться. A также подмахивать, сокращать мышцы влагалища, утробно рычать, имитируя мощный оргазм и брать буй глубоко в глотку.
Кому как, а Лизе такая жизнь в общем-то нравилась. А чо? Кормят, поят, одевают! Ебут, опять же, время от времени. Но были и минусы. Самое главное, не с кем было словом перемолвиться, потрындеть об своем, об проститутошном. Папик с ранья свалит по своим делам, вернется заполночь, отъебет и на боковую. С ним особо не побазаришь. Прислуга в доме тоже немногословная, да и впадлу с быдлом лясы точить. A из дому девушку не выпускали. И завела себе Лиза Нарцисса, такого годовалого котяру вороной масти. С ним и потолковать можно, не перебьёт, и потискать приятно.
Всем Нарцисс был хорош, только в обувь начал ссать с определенного возраста. Папик, очередной раз меняя зловонные носки, в изысканных тонах выразил свое негативное отношение к этой проблеме:
- Всё, бля! Заебало это твое чмаруебище! Выбирай, или ты кастрируешь его, или я кастрирую тебя!
- A меня-то как? – удивилась Лиза.
- Сначала пришью, потом отрежу! Ты меня знаешь!
Подруга знала. По воспоминаниям колхозных соплеменников, к коим папик с Лизой иногда наезжали, Сидор смолоду был целеустремленным, как носорог. К примеру, когда ему поручали замазать щели в коровнике, оттуда эвакуировали всех буренок и доярок. Прецеденты были, хуле.
- Пойми ты! – объяснил Степаныч Лизе. - Живут же люди и без яиц, женщины например. Ну, то есть, без собственных живут. Совсем-то без них нельзя.
Сидор задумался и ушел. А Лиза принялась решать, что делать. С одной стороны (со стороны яиц) котеньку жалко, с другой за непослушание папик им обоим причиндалы оторвет. Без наркоза!
|
|
Главная